Издание «Литературных памятников»
Архивные материалы

Срочная телеграмма
г. Москва В-71 НАУКА. Академику Румянцеву A.M.
Юрмалы 10/179 ЧЧ 2 1253

Очень прошу Вас, Алексей Матвеевич, помочь спасти Комитете печати подготовленное серией «Литературные памятники» издание «Преступление и наказание» Достоевского[c] рисунками Эрнста Неизвестного [которые являются] исключительным проникновением [в]тайны этого поразительного произведения тчк Необходимо срочное авторитетное просвещенное вмешательство очень надеюсь вас =
Конрад

Академик АН СССР Румянцев A.M.(1905–1993) – вице-президент АН СССР. Советский экономист. Основные труды по вопросам политэкономии социализма и конкретной экономики.

Академик АН СССР Конрад Н.И.(1891–1970) – советский востоковед. Основные труды по литературе, языкознанию, истории и истории культуры Японии, Китая и Кореи, проблемам исторического и культурного развития стран Востока и Запада

Президенту Академии наук СССР Академику Келдышу М.В.

Глубокоуважаемый Мстислав Всеволодович,

Мне передали, что возникают сомнения в целесообразности тех иллюстраций художника-графика Неизвестного, которые помещены в издающемся в серии «Литературных памятников» романе Достоевского «Преступление и наказание». Как один из членов редакционной коллегии этой серии я считаю, что эти иллюстрации своеобразны, но выразительны и хорошо передают сложную психологическую ткань этого замечательного произведения. Ввиду этого считаю, что книга много потеряет, если эти иллюстрации будут изъяты из этого великолепного издания.

Академик – С.Д. Сказкин
28.-1970 г.

Академик АН СССР С.Д. Сказкин (1890–1973) – русско-советский историк.
Труды по проблемам средневекового западноевропейского крестьянства,
еретических движений, абсолютизма, Возрождения и др.

Президенту Академии наук СССР
Академику КЕЛДЫШУ М.В.

Как нам стало известно, задержана продажа книги Ф.М.Достоевского «Преступление и наказание» с иллюстрациями Э.Неизвестного в серии «Литературные памятники».
Это издание уникально. В нем впервые полностью печатаются записные книжки и рукописные варианты, раскрывающие процесс создания Достоевским Романа. На нас сильное впечатление произвела интерпретация романа, которую дает в иллюстрациях художник Э.Неизвестный. В какой степени его рисунки раскрывают содержание романа, об этом могут судить квалифицированные специалисты-литературоведы, в том числе авторитетная редколлегия изданий «Литературные памятники». Но наше мнение –иллюстрациям Э.Неизвестного нельзя отказать в талантливости и глубине проникновения в идеи Ф.М.Достоевского.
Выход этой книги бесспорно явится событием в культурной жизни нашей страны и за ее пределами.
Просим Вас оказать содействие в скорейшем выходе книги Ф.М.Достоевского «Преступление и наказание» в издательстве «Наука».

Академик - Арцимович Л.А.
Академик - Мигдал А.Б.
Академик - Леонтович М.А.

6.Х.1970 г.

Академик Арцимович Л.А. (1909–1973) – физик. Труды по атомной и ядерной физике. Руководитель исследований по физике высокотемпературной плазмы и проблеме управляемого термоядерного синтеза. Участник Пагуошского движения.
Академик Мигдал А.Б. )1911–1991) – физик-теоретик. Труды по квантовой теории поля, физике атомного ядра и элементарных частиц. Академик Леонтович М.А. (1903–1981) – физик-теоретик. Основатель научной школы по радиофизике и физике плазм

Президенту Академии наук СССР
Академику КЕЛДЫШУ М.В.

Нам представилась возможность ознакомиться с сигнальным экземпляром академического издания книги Ф.М. Достоевского «Преступление и наказание» в серии «Литературные памятники», очень удачно проиллюстрированные художником Э. Неизвестным. Гравюры Э. Неизвестного великолепны и следует выразить признательность редакции «Литературных памятников» за включение их в данное издание.
Желательно, чтобы эта книга быстрее вышла в свет, так как она представляет большую ценность в изучении сложного и противоречивого творчества Ф.М. Достоевского.

Член-корреспондент АН СССР
Академик – Д.И. Блохинцев
– Б.М. Понтекорво

Октябрь 1970 г.

Член-корреспондент АНСССР Д.И. Блохинцев (1908–1979) – советский физик. Труды по квантовой механике, атомной и ядерной физике, теории ядерных реакторов, физике элементарных частиц, методологии физики. Академик Б.М. Понтекорво – советский физик. Труды по замедлению нейтронов и их захвату атомными ядрами, ядерной изомерии, слабым взаимодействиям, нейтрино, астрофизике.

Президенту Академии наук СССР
Академику М.В.КЕЛДЫШУ

Глубокоуважаемый Мстислав Всеволодович,
Обращаюсь к Вам со следующей просьбой.
В серии «Литературные памятники», выпускаемой Отделением литературы и языка АН СССР, редакционной коллегией подготовлен к изданию роман Ф.М.Достоевского «Преступление и наказание», который и отпечатан Издательством «Наука».
В сентябре с/г еженедельник «Книжное обозрение» Комитета по печати при Совете министров СССР (№ 39) сообщил читателем о выходе этого романа. Однако затем выпуск его в свет был Комитетом по печати остановлен. Мотивом такого распоряжения послужили иллюстрации, исполненные к «Преступлению и наказанию» художником Эрнстом Неизвестным.
Я имел возможность ознакомиться с самим изданием и с рядом отзывов о нем, адресованных Президиуму Академии.
Гениальный роман Ф.М.Достоевского впервые издается столь монументальным томом, с таким богатым сводом историко-литературной документации, начиная с первоначальных записей, вариантов замысла, кончая историей создания произведения и ценнейшими справками к его текстам. Появление этого «аппарата», занимающего половину тома – событие исключительного значения для поколений не одних советских литературоведов, но неизмеримого круга читателей, пестующих мировую славу Достоевского из одного десятилетия в другое.
С отзывами об иллюстрациях художника Э.Неизвестного к роману «Преступление и наказание» обращаются к Президиуму АН СССР академики-филологи, литературоведы, а также – академики-физики, деятели искусств – театрального, изобразительного, писатели и др.
По-разному обосновывают ученые и художники свои ходатайства о выпуске в свет издание романа Достоевского, законченного в том виде, какой – по решению редакции «Литературных памятников» – придан ему Издательством «Наука». Даже в случаях, когда делается оговорка о спорности графической манеры художника, авторы ходатайств указывают на уместность его приемов, которые теснее, туже связаны с темой романа, нежели с его фабулой, что общепринято в книжных иллюстрациях.
Я нахожу, что в своих наиболее удавшихся решениях художник сильно сближается с болезненностью, невыносимостью борьбы противоречий, составляющих психологическую целенаправленность романиста.
Дорогой Мстислав Всеволодович! Прошу Вас оказать содействие в скорейшем выпуске в свет издания романа Ф.М. Достоевского «Преступление и наказание», отпечатанного Издательством «Наука» в серии «Литературные памятники» с оригинальными иллюстрациями художника Э. Неизвестного.
26 октября 1970 г., Москва Академик – Константин Федин (советский писатель)

Вице-президенту Академии наук СССР
Академику М.Д. Миллионщикову

Глубокоуважаемый Михаил Дмитриевич,
Издательство «Наука» довело до моего сведения, как одного из членов редакционной коллегии серии «Литературные памятники», что Комитет по печати при Совете министров СССР препятствует выдаче разрешения на выпуск очередной книги этой серии: Ф.М. Достоевский «Преступление и наказание» (300 стр.), отпечатанной тиражом в 35.000 экземпляров, причем единственным мотивом, препятствующим выдаче указанного разрешения, являются помещенные в этой книге иллюстрации художника Эрнста Неизвестного. Считаю своим долгом сообщить Вам, что у меня, как члена редколлегии серии «Литературные памятники», это запрещение книги вызывает недоумение и крайнее огорчение, и что, с моей точки зрения, оно не может быть оправдано никакими заслуживающими внимания аргументами, но зато наносит тяжелый удар советской науке и ее престижу среди советских читателей и за рубежом. Указанная книга – первое академическое издание одного из выдающихся произведений классической литературы, давно уже пользующееся мировой славой, представляет собой итог тщательного изучения «Преступления и наказания» несколькими поколениями исследователей, изучения впервые отраженного с такой полнотой в пространных комментариях к тексту этого произведения, выверенному по рукописям Достоевского и печатным изданиям.
Рукописные тексты, варианты, фрагменты из записных книжек Достоевского, реальные комментарии к роману, объяснительные статьи и др. занимают в указанной книге большую ее часть, если принять во внимание, что они напечатаны главным образом петитом. Значение этого комментированного издания «Преступления и наказания» очень велико: в составлении пояснений к тексту принимали участие лучшие специалисты по Достоевскому – текстологи и литературоведы; это монументальное издание должно выйти в свет до 150 летия со дня рождения Ф.М. Достоевского. Естественно, что его ждали повсеместно с крайнем нетерпением, в особенности после того как журнал «Книжное обозрение» (орган указанного Комитета по печати), в одном из своих недавних номеров уже объявил о выходе в свет «Преступления и наказания» в указанном издании!
Помещенные в книге иллюстрации художника Э. Неизвестного могут вызвать споры, но едва ли следует отрицать, что они своеобразны и талантливы, и что они не наносят ни малейшего вреда историческому раскрытию великого произведения русской литературы. Для правильного понимания его текста, разместившегося на 411 стр. книги, предназначено столько же, если не больше (373 стр. половина которых напечатана петитом) помещенных здесь же реальных пояснений, комментариев разного рода. Кстати, эти реальные комментарии, исключающие возможность малейшего субъективизма в понимании произведения, также иллюстрированы шестнадцатью документальными иллюстрациями, совершенно уравновешивающими для читателя бесспорными данными исторического характера 24 «спорных» рисунка Э. Неизвестного.
Рисунки эти, повторяю, могут вызвать споры и определить разное отношение к себе читателя, но я вполне убежден, что ни один из 35 тысяч читателей, для которых это издание предназначено, не имел бы права заявить, что они мешают ему воспринимать текст писателя, потому что такое заявление было бы явно несправедливым и противоестественным. Иллюстрации Э. Неизвестного нисколько не вредят изданию, но помогают определить то, что оно появляется в 1970 году. Нет ни одного критика, которому не было бы разрешено высказать собственное мнение о том или ином произведении художественной литературы. Стандартизация мнений в такого рода вопросах нередко приводит к гибели этих произведений, если они пользовались известностью и славой. Первая же иллюстрация Э. Неизвестного в указанной книге – «Портрет Ф.М. Достоевского», конечно, могла быть заменена обычной фотографией писателя, но кому она нужна, если каждый школьник во всех деталях помнить его лицо и не лучше ли было представить это лицо в своеобразно обобщенном виде, в каком оно может представиться его читателям в наши дни?
Почему-то иллюстрации того же художника Э. Неизвестного, помещенные в «Малых произведениях» Данте в той же серии «Литературных памятников» издательства «Наука» не вызвали никаких упреков, а всеобщие похвалы, когда они заместили предполагавшиеся к воспроизведению хорошо известные всем рисунки Ботичелли! Я думаю, что это произошло потому, что советский читатель Данте предпочел новое, атеистическое понимание произведения великого итальянца, которому содействовали иллюстрации Э.Неизвестного, архаическим фантазиям древнего итальянского художника. Издание «Малых произведений», выпущенное издательством «Наука» в этом оформлении разошлось мгновенно и заставило о себе говорить не только в кругах специалистов.
Я уже не говорю о том, что ликвидация 35-тысячного тиража готового к выпуску издания «Преступления и наказания» нанесло бы издательству «Наука» непоправимый ущерб. Уничтожение этого издания нанесло бы ущерб и гуманитарным наукам в СССР, так как вместе с иллюстрациями оно уничтожило бы результаты исследовательских усилий большой группы исследователей в тот самый момент, когда их итог столь необходим. Надежды читателей, ожидающих выхода в свет указанной книги, как у нас, так и за рубежом, не должны быть обмануты! Вот почему я спешу присоединить свой голос к тем моим товарищам по редколлегии «Литературных памятников», которые уже просили Вас заступиться за интересы советской науки и культуры.

С искренним уважением – академик М.П. Алексеев
Академик М.П. Алексеев (1896–1981) – советский литературовед. Исследования взаимовлияний русской и западноевропейской литератур

Издательству «Наука»
От М.М. Бахтина

Я познакомился с Вашим изданием «Преступление и наказание» Достоевского (в серии «Литературные памятники»). Меня поразили исключительные по своей глубине и силе иллюстрации Эрнста Неизвестного.
Очень многие иллюстрировали Достоевского. Есть, конечно, и хорошие иллюстрации, но хорошие как произведения графики, а не как иллюстрации к Достоевскому. Особенно разочаровывают в них образы героев (образы Петербурга иногда удавались): за типическими, индивидуально-характерными, «локальными» обликами не сквозили внутренне бесконечные и незавершенные универсальные личности героев Достоевского. Да такую задачу художники, вероятно, и не ставили себе: не было у них адекватных, созвучных Достоевскому новаторских методов художественного изображения. У Эрнста Неизвестного они есть. От его иллюстраций на меня впервые повеяло подлинным Достоевским. Да и сами по себе как художественные произведения они, по моему мнению, очень значительны.
Считаю своим долгом поблагодарить Издательство за опубликование замечательных иллюстраций Эрнста Неизвестного. 29.IX.70 г.

Бахтин М.М. (1895–1975) – советский литературовед, теоретик искусства.
Историко-теоретические труды, посвященные эпосу, роману, художественной
форме и содержанию, языку, выявляют философское (в том числе ценностное)
значение категорий поэтики; исследовал полифоническую форму романа
(«Проблемы поэтики Достоевского) и народную «смеховую» культуру
средневековья («Творчество Франсуа Рабле... 1965 г.

В Издательство «Наука»
Академии наук СССР

Еще в 1969 году я познакомился с иллюстрациями Э.Неизвестного к роману Ф.М. Достоевского «Преступление и наказание» и был под сильнейшем впечатлением от увиденного. Своеобразие и оригинальность этих работ несомненны, но главное в них, по моему, их особая соответственность духу и характеру этого романа и творчеству Достоевского вообще. Да, эти иллюстрации не просты и у непосвященного зрителя или читателя могут вызвать сначала негативную реакцию, но ведь и само творчество Достоевского не предназначено для трамвайного чтения и требует острого и полного внимания от своего читателя. Как и над романом, над мыслями и чувствами его героев, – над иллюстрациями Неизвестного надо размышлять, стараться проникнуть в их глубину и в этом случае они неизбежно вызовут самый глубокий отклик в душе человека и помогут уяснению духа великого произведения Достоевского.
Глубоко рад, что эти великолепные иллюстрации увидят свет в новом издании романа, предпринятом Вашим издательством. С. Смирнов – писатель,
Лауреат Ленинской премии

В редакцию серии «Литературные памятники»
Издательства «Наука»

Гениальные создания искусства живут вечно. На каждом новом историческом этапе потомки находят в них новые начала, новые черты и произносят о них новые суждения, что свидетельствует о неисчерпаемости их содержания. Положение вполне применимо не только к литературоведам и критикам, но и к художникам, стремящимся передать на своем языке, своими специфическими средствами содержание и смысл иллюстрируемых произведений.
Превосходную серию рисунков к «Преступлению и наказанию» оставил Боклевский, превосходную серию рисунков к роману дал Шмаринов. Ни тот ни другой не закрыли пути для других поисков. Передо мной лежит сигнальный экземпляр «Преступления и наказания» с рисунками Э. Неизвестного – рисунки эти имеют все основания встать в один ряд с лучшими своими предшественниками. Достоевский в «Преступлении и наказании» прибегал к двукратному портретированию персонажей, один раз до кульминации сюжета, другой – после кризиса. Э. Неизвестный рисует Раскольникова два раза, на стр. 17 до преступления, на стр. 65 – после убийства. Первый портрет, начертанный скупыми линиями, показывает человека, прекрасного по исходным своим задаткам, с опущенными веками, сосредоточенного уже на своей идее. Лоб мыслителя, рот и подбородок трагичны. Второй портрет («Черное солнце») –портрет человека потрясенного, взорванного осуществлением своего злого замысла, понявшего, что он сделал не то: солнце для него потухло, из-за черного солнца выглядывает страж закона, Порфирий, возмездие. Оба портреты выразительные и понятны, оба соответствуют тому, о чем писал Достоевский, оба дают зрительный образ, помогающий понять Раскольникова. Есть еще третий портрет, на стр. 33 – «Личина Раскольникова». Вероятно замысел Неизвестного может быть сформулирован словами Блока: «простим угрюмство, разве это сокрытый двигатель его». Такая нота звучит отчасти и у Достоевского. Однако Неизвестный нарисовал другое. Он дал зрительный образ полного распада личности Раскольникова, нравственного и физического. Распад выражен ярко, экспрессивно. Превышение рисунка над заданием, сформулированным в подписи, не делает его менее ценным. После этого рисунка становится совершенно понятным рисунок на стр. 337 – «Несовершившееся величие», крах, крушение претензий Раскольникова на роль властелина над человечеством.
Что-то важное и интересное найдено в портрете Сони, стр. 353: безмерная мука, надломленная, но не сломленная гордость, способность выдержать все, обращение к небу, все это есть в Соне.
Мне хочется выделить два великолепных листа: «Арифметика», стр. 64 и «Вера – отчаяние», стр. 416. Я не представлял себе, что воплощенные в них моменты романа могут быть выражены изобразительно Арифметика: одно убийство старушенки и сто, тысяча добрых дел на награбленные деньги. Напряженный мозг в мучительно сосредоточенной голове и эти ужасные пальцы, на которых, на пальцах, подсчитываются добрые дела! У Достоевского есть запись: Свидригайлов – отчаяние самое циническое, Соня – надежда, самая неосуществимая. Запись эта родила рисунок, точный по смыслу и в котором изумительно точны образы и Свидригайлова и Сони (Соня тут лучше чем на отдельном листе).
Отмечу еще рисунки: «Убийство», стр. 80 - для понимания его нужно помнить, что Лизавета была беременная, «Болезнь», стр. 81, «Смеющаяся старуха», стр. 192.
Есть рисунки не достигающие цели или даже мало удачные. Однако причина малой удачи их не в выразительных средствах художника, а в некоторых окостенелых литературоведческих представлениях, от которых не мог освободиться Э.Неизвестный. Таковы «Двойники», стр. 272, «Внутренний мир Свидригайлова», стр. 273, но «Убийство Свидригайлова», стр. 336 – превосходно. Свидригайлов – не двойник Раскольникова, и Свидригайлов не просто вульгарный злодей. Не литературовед А. Блок это прекрасно понимал.
Альтернатива «между крестом и топором» не передает смысла трагедии Раскольникова. Так думал Орест Миллер, так полагает Ю. Завадский – роман Достоевского много выше этого наивного представления. Страдание, о котором пишет Достоевский в «Преступлении и наказании» не совпадает с тем страданием, к которому призывает христианство. Раскольников говорит о страдании человека, возложившего на свои плечи ответственность за управление делами мира сего (в том числе о страданиях совести). Лист «Очищение через страдание», стр. 401 не соответствует идее романа. Более соответствует мысли Достоевского «Крест Раскольникова», стр. 257, но этот рисунок, на мой взгляд, не достигает необходимой трагической силы.
«Полифония», стр. 193 и «Открытый финал», стр. 417 продиктованы не Достоевским, а Бахтиным, талантливым аналитиком «металингвистики» Достоевского, не претендовавшим, однако, на объяснение семантики его творчества. Нельзя, однако, отказать Неизвестному в праве публиковать рисунки, продиктованные идеями, которые в ряде случаев преподносятся с кафедр наших вузов и со страниц наших книг.
В целом же иллюстрации Э. Неизвестного к «Преступлению и наказанию» оригинальны, талантливы, передают на своем языке смысл и тональность «Преступления и наказания». Они понятны, гуманистичны – книгу надо выпустить в свет.
Конечно, задача иллюстрирования «Преступления и наказания» может быть решена и в иных планах, и будет еще не раз решаться по-новому.
Как же быть в таком случае с теми, кто не принимает рисунков Э. Неизвестного? Наша общественность выработала для этого определенный и правильный метод. Приведу пример из области литературы, более знакомой мне, чем изобразительное искусство. Чингис Айтматов написал повесть «Белый пароход». Повесть вызвала разногласия. Нашлись и резкие противники ее. «Литературная газета» дала возможность высказаться разным точкам зрения, а затем подвела итог дискуссии. Так нужно поступить и в данном случае. Книга готова. Ее будут обсуждать литературоведы и текстологи. Если ее иллюстрации вызывают разногласия, то у нас есть достаточно газет и журналов, где их можно обсудить. А портить книгу, вырывать из нее листы, перепечатывать – это не только материальный, но и культурный ущерб.
Книга обогащает советское достоеведение и советскую художественную интерпретацию романа. Я решительно высказываюсь за то, чтобы выпустили на прилавки том как он напечатан, и чем скорее, тем лучше.

В. Кирпотин
Кирпотин В.Я. (1898–1997) – советский литературовед и критик. Книги о М.Е. Салтыкове-Щедрине, Ф.М. Достоевском, статьи о советской литературе

В Издательство «Наука»
На протяжении нескольких последних лет, напряженно работая над постановкой спектакля по мотивам «Преступления и наказания» Ф.М.Достоевского, я жил в атмосфере этого гениального романа. Размышляя о том, как передать современным зрителям идеи, волновавшие Достоевского, представляя себе, как должны выглядеть на сцене его персонажи, я, естественно, изучил всю доступную мне литературу о Достоевском и с особенным интересом знакомился с иллюстрациями к его произведениям. Сейчас, когда спектакль «Петербургские сновидения» уже идет на сцене Театра им. Моссовета, мне представилась возможность познакомиться с новыми иллюстрациями к «Преступлению и наказанию», сделанными художником Эрнстом Неизвестным. Работа Э. Неизвестного произвела на меня большое впечатление. Как мне кажется, художник очень современный и оригинальный, Э.Неизвестный остро и сильно почувствовал стиль Достоевского и сумел передать те идеи, которыми был одушевлен гениальный автор романа. Конечно, работы Неизвестного отмечены печатью его индивидуальности и поэтому могут показаться некоторым зрителям спорными. Но, во-первых, некоторые листы Э.Неизвестного надо рассматривать подолгу, их восприятие требует от зрителя определенного усилия, и их содержание осознается не сразу. Однако за это свое усилие зритель и читатель будет вознагражден тем, что он приблизится к миру образов Достоевского, войдет в этот мир, ощутит неповторимую энергию мысли и боль нравственных исканий писателя. А во-вторых, иллюстрации Э.Неизвестного сопровождают издание, в котором впервые публикуются полностью все записные книжки и рукописные варианты, раскрывается процесс создания романа. Такое издание рассчитано на круг людей, занимающихся Достоевским специально и профессионально. Для них новая и современная точка зрения иллюстратора окажется, несомненно, в высшей степени интересной и будет стимулировать их собственные размышления и поиски.
Мне представляется, поэтому, что намерение издательства «Наука» выпустить «Преступление и наказание» Достоевского с иллюстрациями Э.Неизвестного - правильно и заслуживает поддержки. Выпуск в свет такой книги явится важным событием в нашей культурной жизни, и многочисленные знатоки и ценители творчества Достоевского у нас и за рубежом будут благодарны Издательству.
Ю.А.Завадский – народный артист СССР, лауреат Ленинской премии (1894–1977)