Проблемы охраны окружающей среды. Согласно опросам, которые проводит Институт Гэллапа в марте каждого года, на протяжении 2002-2005 гг. отношение населения США к проблеме качества окружающей среды практически не изменялось: 35% опрашиваемых говорили, что эта проблема их «очень волнует», 30% – что они беспокоятся об этом умеренно и 34% беспокоились мало или совсем не беспокоились. Нужно отметить, что количество обеспокоенных в 2005 г. было меньше, чем в 2001 г.

Значительное место в числе проблем окружающей среды занимает глобальное потепление климата. И американцы и европейцы воспринимают глобальное потепление как реальный процесс, действительно имеющий место, но большинство не проявляют по этому поводу серьезного беспокойства. При этом далеко не все ясно понимают, что это такое. В 2005 г. только 16% респондентов в США заявили, что они «очень хорошо» понимают, что представляет собой потепление климата; 54% – считали, что они более или менее понимают суть дела; 24% – признали, что разбираются в этом «не очень хорошо», а 6% вообще не понимают, в чем суть вопроса.

В том же 2005 г. 31% участников опроса считали, что СМИ преувеличивают опасность, тогда как 35% придерживались противоположной точки зрения (пресса преуменьшает опасность), и только 29% оценили позицию СМИ как корректную. Тот факт, что потепление уже началось, признают 54% опрошенных; 5% – полагают, что оно начнется в ближайшие годы; 10% – что при их жизни, а 9% отрицают возможность потепления как таковую. Эти соотношения остаются неизменными на протяжении последнего пятилетия. В то же время 61% респондентов уверены, что вызывается потепление не столько естественными причинами, сколько деятельностью людей.

В целом потепление не рассматривается как главная угроза. В перечне десяти факторов, представляющих опасность для окружающей среды, «разрушение озонового слоя» и «парниковый эффект» занимают соответственно восьмое и девятое места. Опасения граждан относительно основных проблем окружающей среды (глобальное потепление, загрязнение воздуха, кислотные дожди и деградация озонового слоя) за последние четыре-пять лет, если судить по количеству опрошенных, высказывающих эти опасения, уменьшились примерно на 8-10%. Видимо, проблемы эти потеряли новизну и вызываемые ими эмоции несколько притупились.

Среди общественных институтов, занимающихся проблемами экологии, наибольшим доверием в США пользуются местные и национальные организации защитников среды, им доверяют примерно ¼ опрошенных. Почти таким же доверием (25%) пользуется федеральное Агентство по охране окружающей среды и несколько меньшим (16%) – аналогичные агентства штатов. Политические организации и промышленность не в почете: демократической партии и малому бизнесу доверяют по 15% респондентов, большим корпорациям – 7, конгрессу – 11, а республиканской партии – 7%.

В 2005 г. 58% респондентов считали, что правительство делает «слишком мало» для сохранения природы, и только 5% – что «слишком много». На вопрос, что важнее – охрана среды или экономический рост, если они вступают в противоречие, 53% опрошенных отдали приоритет первому пункту, а 36% – второму. Количество предпочитающих сохранность среды за последние годы растет, а количество сторонников экономического роста падает. Более половины опрошенных (53%) против разработки нефтяных месторождений, обнаруженных на территории аляскинского природного заповедника, но, правда, 42% считали разработку нужной, причем по сравнению с 2002 г. их стало больше (было 35%). За развитие атомной энергетики выступают чуть больше половины американцев (54%), но 63% против того, чтобы атомные электростанции строились вблизи места их проживания.

Отношение к новым технологиям. Американцы и канадцы к новым технологиям в целом относятся положительно (соответственно 69 и 65%). В США новыми потребительскими товарами, особенно новыми аудио и видео коммуникационными аппаратами, владеют и пользуются подавляющее большинство населения. В 2004 г. ¾ американцев имели дома компьютер и/или DVD-плейер, 68% имели сотовые телефоны, плюс к этому 15% владели персональным цифровым помощником (PDA) и/или цифровым видеомагнитофоном (DVR) и др. В последние годы резко возросло количество пользователей скоростным Интернетом. Большинство подписываются на кабельное телевидение или имеют спутниковую тарелку. На вопрос, «помогает ли развитие новых технологий делать общество лучше или нет», 88% отвечают «да», и этот показатель находится на таком уровне с 2001 г., когда вопрос был задан впервые. Подавляющее большинство американцев, канадцев и европейцев согласны с тем, что «ряд новых технологий – гибридные автомобили, компьютеры и информационные системы – улучшат нашу жизнь в ближайшие 20 лет». Примерно так же респонденты относятся и к биотехнологии, причем по сравнению с 2000 г. количество оптимистов значительно выросло (например, в США в 2000 г. таковых было 56%, а в 2005 г. стало 77%, в Европе соответственно 43 и 70%).

Биотехнология и медицина. Внедрение новых технологий, основанных на генной инженерии, вызывает противоречивую реакцию, как и противоречивы и связанные с ними события – от отзыва из продажи некоторых продуктов, содержащих генетически модифицированные зерновые культуры до обещаний ученых в недалеком будущем клонировать человека. Разобраться в соотношении рисков и выгод здесь сложно. Большинство респондентов признают, что они плохо информированы о биотехнологии. В 2003–2005 гг. только один из каждых десяти жителей США считал себя вполне разбирающимся в ней. В 2005 г. 56% полагали, что кое-что знают, 25% разбирались в ней слабо, а 9% вообще ничего о биотехнологии не знали. Канадцы были осведомлены еще хуже.

Полностью поддерживают использование продуктов и технологических процессов, так или иначе связанных с биотехнологией, 19% населения США, около половины (52%) выбрали ответ «просто поддерживаю», 16% отвечали негативно, а 6% – крайне негативно. В Канаде биотехнология пользуется более широкой поддержкой (в 2005 г. – 67%), и эта поддержка нарастает (2003 г. – 51%), а доля противников ее упала за тот же период с 37 до 28%. Большинство населения США и Канады большие надежды возлагают на использование биотехнологии в медицине. В 2005 г. в обеих странах восемь из десяти обследованных согласились, что в XXI в. биотехнология станет одним из основных источников средств лечения.

Генетическая модификация растений в США встречает меньшее сопротивление, чем модификация животных. Когда американцев спросили, насколько (по десятибалльной шкале) «комфортно» они воспринимают генетическую модификацию живых форм, то ответы оказались следующими. Рейтинг растений был равен в среднем 5,94; рейтинг микробов – 4,14; животных, используемых в пищу, – 3,73; насекомых – 3,56; а животных, используемых не для еды, – 2,29. Рейтинг человека был самым низким – 1,35. На прямой вопрос об отношении к генетической модификации животных 57% респондентов заявили, что они против нее, и лишь 32% ее поддержали. Эти данные за 2003-2005 гг. практически не менялись. Из перечня возможных применений биотехнологии наибольшую поддержку респондентов получило «производство более доступных лекарств с использованием растений».

Генетически модифицированные продукты питания. Вполне естественно, что работы, которые могут обернуться угрозой здоровью людей и их детей, участники опросов воспринимают с особым вниманием и неоднозначно. Типичным примером является отношение к генетически модифицированным (ГМ) продуктам питания. Население США и многих других стран мира в течение ряда лет настойчиво проявляют озабоченность по поводу их использования.

Первые ГМ продукты появились на полках магазинов около десяти лет назад. С тех пор безопасность их использования постоянно подвергается сомнению. Так, в 2003 г. Европейский союз проголосовал за то, чтобы продукты, содержащие ГМ составляющие, отмечались специальным этикетками, на которых это указывалось бы. Достоинства ГМ продуктов – высокая урожайность, долгие сроки хранения, уменьшение использования пестицидов – не смогли перевесить предположения о риске для состояния окружающей среды и желания покупателей пользоваться своим правом выбирать товары, отвечающие их требованиям.

В последние годы в США проводилось несколько крупных обследований с целью выяснить отношение населения к ГМ пище. Итоги их сводятся к следующему. Большинство американцев мало знакомы с обсуждаемой проблемой и с годами уровень их осведомленности и понимания, по сути дела, не возрастает. В опросе 2004 г. только 32% респондентов заявили, что слышали о спорах по поводу ГМ продуктов, и это на 12 процентных пункта меньше, чем в 2001 г. Широкая публика получает информацию такого рода из СМИ, и если они не уделяют проблеме достаточного внимания, осведомленность населения падает. Большинство участников опроса признали, что мало знают о ГМ продуктах. Почти половина опрошенных, проживающих в США (47%), и еще больше канадцев (59%) до момента проведения опроса ни с кем проблему ГМ продуктов никогда не обсуждали. Более того, большинство американцев даже не знали, что ГМ продукты уже не первый год продаются в магазинах. Только 47% были в курсе того, что ГМ продукты есть в продаже, а 31% заявили, что покупали и ели их. На вопрос, как сам респондент оценивает, насколько он знаком с проблемой, почти половина (48%) выбрали ответ «очень мало», а 16% – ответ «вообще ничего». «Неплохо знакомы» заявили 30%, и только 5% сказали, что хорошо разбираются в этом деле. В обследовании 2004 г. фигурировали также ряд коротких вопросов, поставленных с целью выявить уровень знания данных о генетике в пределах школьных учебников и основных фактов о ГМ продуктах. Более половины (58%) респондентов правильно ответили лишь на менее половины вопросов, и только три человека (менее 1%) дали верные ответы на все вопросы. Отношение же к ГМ продуктам питания характеризуется следующими цифрами: 27% одобряют модификацию растительных продуктов, тогда как не одобряют 43%.

Оценивая выгоды, связанные с производством ГМ продуктов по пятибалльной шкале, 41% американцев выбрали оценку «3», около трети опрошенных (31%) поставили более высокий балл, а 26% – более низкий. Почти такие же цифры оказались и в оценке риска, связанного с использованием ГМ пищи. Что касается моральных и этических сторон проблемы, то 43% американцев поставили «5» или «4» (29% и 14% соответственно).

Канадцы по всем перечисленным выше пунктам дали несколько менее позитивные ответы, чем американцы. В ответах на итоговый вопрос, чего же при использовании ГМ продуктов больше – риска или выгод, респонденты делятся на две довольно близкие группы: 30% респондентов считают, что ГМ продукты безопасны, а 27% – что небезопасны. Если сравнивать данные 2001 и 2004 гг., то количество оппонентов продажи ГМ продуктов уменьшилось с 58 до 47%. Ситуация значительно меняется в позитивную сторону после того, как респонденты узнают, что уже не первый год употребляют такие продукты в пищу. Однако разные опросы дают разные результаты, и хотя респонденты понимают, что с введением ГМ сортов урожайность вырастет и цены на продукты снизятся, в ряде случаев негативные ответы преобладают на том основании, что «ГМ сорта нарушат установившийся природный баланс и ухудшат состояние окружающей среды».

Роль правительства. Обследования свидетельствуют, что степень доверия американцев к правительству по вопросам регулирования рынка ГМ продуктов очень высока. В 2005 г. по пятибалльной шкале политику правительства оценили на «5» и «4» 61% респондентов. В то же время в 2004 г. 68% опрошенных не знали, что правительство не требует маркировать товары, содержащие ГМ продукты, 88% не знали, что такие товары не проверяются на безопасность для человека, а 77% – что товары не проверяются на безопасность для окружающей среды. На вопрос о желательности маркировки в 2004 г. девять из десяти американцев ответили положительно, но лишь 58% заявили, что готовы тратить время на поиски продуктов, не содержащих ГМ составляющие, а менее половины (45%) был готовы платить за такие продукты более высокую цену.

Кому доверяют американцы в решении вопросов о ГМ продуктах? В США наиболее достойной доверия в связи с ГМ продуктами группой населения участники опросов считают ученых. В этом плане ученые обгоняют медицинский персонал, организации защиты потребителя, защитников окружающей среды и фермеров. Наименьшее доверие вызывают федеральное правительство, СМИ, промышленность и (меньше всех) владельцы продовольственных магазинов. Перечисленные организации имеют ученых в своем составе, но респонденты, видимо, различают ученых как таковых и организации, где эти ученые работают. Первым доверяют больше, чем вторым.

Клонирование человека и исследования стволовых клеток. Американцы почти единодушны в отношении к клонированию людей, но по-разному относятся к использованию эмбриональных стволовых клеток в исследовательских целях.

Клонирование человека. Все обследования давали один и тот же результат: четыре из каждых пяти американцев против клонирования человека, причем большинство из них «резко против». В одном из опросов 66% респондентов были «резко против», 17 – тоже «против», и только 13% относились к этому позитивно. В другом опросе на вопрос «считаете ли вы, что исследования репродуктивного клонирования должны быть разрешены?» 77% участников ответили «нет». В то же время 66% заявили, что поддерживают идею разрешить клонирование в терапевтических целях. Основания негативизма – морального плана, вопросы безопасности не поднимаются. В опросах 2001 и 2004 г. девять из десяти респондентов заявили, что клонирование человека не приемлемо с моральной точки зрения.

Клонирование животных не вызывает столь сильных моральных возражений. В 2004 г. 64% респондентов считали это морально возможным, но 32% так не думали. Как и в случае ответов на вопросы о клонировании человека такие соотношения стабильны во времени.

Многие респонденты не знают, в чем заключается различие между репродуктивным и терапевтическим клонированием. Терапевтическим называют клонирование в ходе медицинских исследований с целью разработки новых методов лечения тех или иных заболеваний. В 2004 г. четкое представление об этом имели только 8% респондентов, 34% понимали разницу, но не совсем, а 30% вообще ничего не знали о ней. Та же статистика наблюдалась в Канаде.

Оппозиция в отношении репродуктивного клонирования более сильная, чем в случае терапевтического. В 2004 г. 38% опрошенных американцев были «резко против», 18 – «все же против», 16 – были «полностью за» и 26% в общем соглашались, что такая процедура нужна. Европейцы больше склонны поддержать это направление исследований ради успехов медицины. Но 1/3 респондентов (31%) заявили, что «никогда не согласятся» с клонированием таких животных, как обезьяны и свиньи. Наибольшее количество противников было в Швейцарии, Люксембурге и Великобритании, наименьше – в Испании, Бельгии, Венгрии и Эстонии. Менее 1/4 (22%) европейцев ответили «никогда» на вопрос о клонировании стволовых клеток человека для выращивания органов, которые можно было бы пересадить больному человеку. И большинство (59%) заявили, что они против «клонирования человека с тем, чтобы женатые пары, не имеющие возможности иметь детей по генетическим причинам, получили ребенка» (с. 7-23-7-24).

Исследование стволовых клеток. В 2004 г. вопрос о запрещении использования эмбриональных стволовых клеток в исследовательских и медицинских целях был одним из «гвоздей» предвыборной кампании Дж. Буша. И он добился запрета финансирования таких работ из федерального бюджета США. Однако целый ряд штатов, в их числе Калифорния, Коннектикут, Иллинойс и Нью-Джерси, финансируют их из своих фондов. Самые крупные ресурсы выделяет правительство Калифорнии, в 2004 г. на эти цели штат направил 3 млрд. долл. и основал Калифорнийский институт регенеративной медицины. На исследовательские работы в ближайшее десятилетие Калифорния планирует выделять 300 млн. долл. в год.

Отношение широкой общественности к использованию эмбриональных стволовых клеток менее контрастное, чем к клонированию, а со временем меняется в благоприятную сторону. «За» в 2002 г. было 35% респондентов, в 2003 г. – 47 и в 2004 г. – 53%. При ответах на вопросы, касающиеся данной проблемы, большую роль играют моральные, религиозные и даже политические факторы. Количество тех, кто считает исследования с использованием эмбриональных стволовых клеток морально приемлемым, выросло с 52% в 2002 г. до 60% в 2005 г. Против финансирования ИР такого рода выступили 19%. Среди тех, кто не придает значения установкам религии, 77% поддерживают эти исследования, а среди верующих только 38%. Те, кто относит себя к консерваторам в политике, склонны относится к таким ИР отрицательно («за» – около 44%), среди умеренных «за» высказались 61%, а среди либералов – 11% опрошенных. Что касается других характеристик респондентов, то «за» высказываются больше мужчин, чем женщин, положительные ответы дают также те, кто моложе, образованнее и имеет больший доход. Канадцы при обсуждении этой проблемы дают практически те же ответы.

Нанотехиология. Этот новый вид технологии, имеющий дело с объектами, размеры которых измеряются нанометрами (миллиардными долями метра), уже используется во многих областях, включая медицину, электронику, химию, машиностроение. Научное сообщество и политики внимательно отслеживают реакцию общественности на проблемы, связанные с использованием нанотехнологии. В последнее время СМИ стали сообщать о потенциальных опасностях и рисках, которые возникают в связи с нанотехнологией, о том, что наночастицы могут оказывать вредное влияние на здоровье людей, подчеркивая необходимость адекватного наблюдения и регулирования нового направления со стороны правительства. Ученые опасаются, как бы общественное мнение не повернулось против нанотехнологии, что может притормозить перспективные ИР.

Опросы населения в первую очередь свидетельствуют о том, что американцы в массе своей о нанотехнологии мало или просто ничего не знают, 59% о ней ничего не читали, не видели и не слышали в СМИ о ее возможностях, а 73% никогда не обсуждали связанные с ней проблемы с кем бы то ни было. Около 80% не могли назвать ни одной компании, работающей в области нанотехнологии. Однако, несмотря на слабое знание вопроса, большинство опрашиваемых относятся к новому технологическому направлению позитивно. Когда было предложено оценить по пятибалльной шкале потенциальные выгоды, которые нанотехнология может принести обществу, то почти девять из каждых десяти опрошенных поставили «5», «4» или «3» (соответственно 32, 18 и 37%). Еще выше были оценки потенциальных экономических выгод – «5» (42%) и «4» (42%). Примерно так же ответили канадцы. Из предложенных пяти вариантов потенциальных выгод 57% респондентов выбрали вариант «новые и лучшие методы диагностики и лечения болезней людей», на втором месте (16%) -вариант «новые и лучшие методы очистки окружающей среды», затем (12%) – «методы повышения безопасности и повышения обороноспособности», на третьем (11%) – «повышение умственных и физических способностей человека» и лишь 4% предпочли вариант «более дешевые и долговечные предметы потребления».

Когда по такой же шкале (1 – min, 5 – max) американцам и канадцам предложили оценить риски, которые могут быть связаны с внедрением нанотехнологии, то примерно половина американцев (49%) выбрали оценку «3», лишь 14% указали «4» и «5», а около 1/3 (30%) вообще поставили «1» или «2». Канадцы высказались практически так же. Отвечая на предложение выделить самые опасные риски, 32% выбрали ответ «потеря неприкосновенности частной жизни вследствие появления очень маленьких устройств наблюдения», 24% согласились с тем, что «нанотехнология вызовет гонку вооружений», 19% указали на экономические сложности, вызванные разрушением традиционных видов труда», а 1% опасаются «неконтролируемого распространения самовоспроизводящихся нанороботов».

С моральной и этической точки зрения, американцы, несмотря на то, что плохо разбираются в этом вопросе, считают нанотехнологию приемлемой. Оценки «5» и «4» поставили 54% опрошенных и лишь 8% проявили осторожность (оценки «1» и «2»). Канадцы проявили несколько меньше энтузиазма, но в общем результат был такой же. Большинство респондентов в обеих странах выразили также уверенность в том, что правительственные органы их стран способны адекватно отслеживать развитие нанотехнологии и обеспечить необходимое для безопасности граждан регулирование. Когда респондентам предложили выбрать одно из пяти утверждений, сформулированных в анкете, то 43% американцев выбрали вариант «я одобряю нанотехнологию при условии, что обычный уровень контроля и регулирования со стороны государства будет обеспечен». В Канаде это утверждение подержали 35%. Большее расхождение получилось относительно утверждения «я одобряю нанотехнологию в том случае, если правительство будет контролировать и регулировать ее более жестко». Его выбрали 35% американцев и 44% канадцев. Фразу «я не одобряю использования нанотехнологии за исключением особых обстоятельств» выбрали менее 15% как в США, так и в Канаде. А 5% американцев и 4% канадцев «не одобряют нанотехнологию ни при каких условиях».

Что касается отношения к государственному финансированию нанотехнологических ИР, то разные опросы давали разные результаты. В одних случаях государственное финансирование одобрялось, и его даже считали необходимым увеличить, в других – у большинства респондентов оно не вызывало возражений, но значительная их часть считали, что оно должно быть «умеренным», а в третьих – большинство возражало против наращивания отпускаемых государством средств, и до 20% респондентов рассматривали государственное вмешательство как ненужное.

Отношение населения к ученым. В регулярных обследованиях, как правило, фигурирует группа вопросов, направленных на выяснение степени доверия граждан к разным группам населения, объединяемых по профессиям, и к общественно значимым организациям. Например, в США – к медикам, научному сообществу, крупным корпорациям, исполнительной власти, верховному суду, СМИ. Респондентам предлагается три варианта ответов: «полностью доверяю», «частично доверяю» и «не доверяю». На протяжении примерно 30-ти лет (1977-2005) наблюдений чаще всего на первом месте оказывались медики, им доверяли от 40% до 60% респондентов. Дважды за отмеченный период вперед выходили военные: в начале 90-х годов и с 2001 по 2004 г., т.е. в те годы, когда происходили войны – «Буря в пустыне», в Афганистане и в Ираке. В мирные годы военные выше третьего места не поднимались. В 1990 г. военных выбрали 33% опрошенных, а в 1991 г. их количество резко возросло до 60% и в 1993 г. вновь упало до 42%. Та же картина наблюдается в начале XXI в.: в 2000 г. рейтинг военных составлял всего 39%, а в 2002 г. – уже 55 и в 2004 г. – 59%. В обоих случаях военные значительно опережали все остальные группы.

Научное сообщество все время (за исключением военных лет) стабильно занимало второе место после медиков, а в 2002-2004 гг. обогнало их, и если бы не было войны, оказалось бы на первом месте. В 2004 г. доверие к ученым и их лидирующей роли в обществе высказали 43% респондентов. Медики получили 38% и оказались на третьем месте. Некоторое падение доверия к медицине началось с середины 90-х годов прошлого века, когда они получили 45%, а затем постепенно их рейтинг опустился до 37% в 2002 г. и поднялся на 1% в 2004 г. На четвертом месте в 2004 г. был Верховный суд США (32%), затем исполнительная ветвь власти (27%), имевшая в 2000 г. всего 13%, за ней крупные корпорации (21%) и на последнем месте средства массовой информации (пресса – 9%, телевидение – 10%).

О высоком уровне доверия к научному сообществу говорит и такой факт: когда рассматривался вопрос об опасности или безопасности использования нанотехнологий, то восемь из десяти (79%) опрошенных американцев и канадцев заявили, что эта новая технология «находится в надежных руках ученых», не наделив таким же доверием лидеров бизнеса, осваивающих производство наноматериалов. Полностью доверяли бизнесменам лишь менее 5% опрошенных, частично – 35%, а 60% высказали некоторое недоверие (шесть из каждых десяти).

В странах Западной Европы также наблюдается высокое доверие к научному сообществу. На вопрос, какой эффект (позитивный или негативный) оказывают ученые, работающие в университетах или создающие новые виды продукции в промышленности, на состояние общества, подавляющее большинство респондентов ответили «позитивный» (восемь из каждых десяти опрошенных). Европейцы одобряли также (от 73 до 88% участников опроса) работу целого ряда специалистов и организаций, связанных с проблемами науки: ведущих телепередач с научной тематикой; газет и журналов, пишущих о науке и технологиях; групп защитников окружающей среды, организующих кампании по вопросам, связанным с наукой; граждан, участвующих в дебатах о науке и технологии; органов власти, оценивающих рискованность новых технологий; групп защитников животных; Европейской комиссии, регулирующей состояние науки и технологии в странах ЕС.

В то же время примерно 3/5 опрошенных европейцев согласились с таким утверждением: «благодаря своим знаниям ученые обладают силой, которая делает их опасными». Такое же количество опрошенных согласились с тем, что «ученые прилагают очень мало усилий для того, чтобы информировать широкую общественность о своей работе».

Что касается престижности профессии ученого, то прежде всего нужно отметить, что большинство граждан в своей повседневной жизни с учеными не контактируют. На вопрос, знаком ли респондент с кем-либо из ученых лично, 82% ответили «нет». Те 18% опрошенных, которые имели ученых среди своих знакомых и друзей, чаще всего общались со специалистами в области биотехнологии, медицины и фармацевтики – 22%; биологии, анатомии, генетики и микробиологии – 14%; химии и физики (включая ядерную) – по 11%; 5% назвали специалистов по охране окружающей среды; столько же –создателей ракет, а 31% объединены под рубрикой «прочие науки».

В США 89% опрошенных согласились с мнением, что «большинство ученых хотят работать над проблемами, решение которых сделает жизнь среднего человека лучше». Так же думали китайцы (85%) и жители Малайзии (83%). В Южной Корее и Японии согласных было несколько меньше (77 и 60% соответственно), но все же большинство.

С 1977 г. Институт Гарриса (США) проводит оценку престижности разных профессий в глазах американцев. Результаты опросов в 2000-2004 гг. представлены в табл. 14.

Таблица 14

Престижность профессий в США (процент респондентов,

оценивших ту или иную профессию как престижную)*

* Каждый респондент мог назвать сколько угодно профессий.

За 27 лет в уровнях престижности произошло немало изменений. Когда Институт Гарриса начинал эту работу, в перечень были включены 11 профессий, в 2004 г. их было 22. Из тех 11 профессий, которые вошли в первый опрос (1977), рейтинг вырос только у учителей (с 29% в 1977 г. до 48% в 2004 г.). Рейтинг ученых упал на 14% (в 1977 г. было 66%), врачей – на 9, юристов – на 18% (с. 7-38). Самый высокий престиж профессии ученого в Китае и Южной Корее. В России они на восьмом месте после юристов, бизнесменов, политиков, программистов, квалифицированных рабочих, врачей и учителей.

Престижность профессии можно выявить не только с помощью прямых вопросов, но и косвенным образом. Респондента спрашивали, как он отнесется к тому, что его сын или дочь захочет стать ученым. В США 80% участников заявили, что были бы рады этому, 18% отнеслись безразлично и только 2% были против. Пол ребенка на ответах не сказывался. В Южной Корее выбор сыном профессии ученого одобрили бы только 54% (для дочери – 57%). В России положительно к такому выбору отнеслись лишь 32%, а в Китае к карьере ученого относятся очень положительно, она уступает только карьере врача.